Хотя с момента выхода новаторского постапокалиптического триллера Дэнни Бойла «28 дней спустя», который потряс зрителей, прошло всего 23 года, фанаты с нетерпением ждут его сиквела 28 лет спустя — настолько, что никто не против, что Бойл и сценарист Алекс Гарланд срезали несколько лет с хронологии.

Сохраняя фирменный визуальный стиль оригинала, который пугал как поклонников зомби, так и mainstream-аудиторию своими бегущими «заражёнными» и грубой цифровой эстетикой, 28 лет спустя существенно расширяет масштабы по сравнению со скромными истоками предшественника. После просмотра первых 30 минут мы поговорили с Бойлом о возвращении в его вселенную Вируса Ярости.

«На этот раз мы выбрали чрезвычайно широкоэкранный формат», — рассказал Бойл IGN. «Мы хотели усилить то тревожное ощущение от первого фильма — невероятную скорость и висцеральное воздействие заражённых. На широком экране опасность может возникнуть отовсюду... то, что зрители постоянно сканируют окружение, усиливает напряжение».

В фильме снимаются Аарон Тейлор-Джонсон, Джоди Комер и Альфи Уильямс. Видение Бойла балансирует между эпическим размахом и камерными моментами персонажей, которые сделали оригинал таким захватывающим, — и при этом представляет новые пугающие способы изображения заражённых.

Эволюция от «28 дней спустя» через Брекзит-Британию

С момента выхода «28 дней спустя» в 2002 году Бойл и Гарланд периодически задумывались о сиквелах (включая «28 недель спустя» 2007 года, который они продюсировали). Бойл вспоминает, как был поражён восторженным приёмом на показе-ревью в Британском киноинституте спустя годы.

«Этот момент "вау" повторялся снова и снова», — усмехнулся Бойл. «Каждый раз мы с Алексом обсуждали, как продолжить историю».

Хотя они разрабатывали различные концепции сиквелов, большинство из них заглохло.

«Мы играли с предсказуемыми сиквельными тропами — правительства, превращающие вирус в оружие, тёмные организации, использующие его», — признаётся Бойл. «Ни то, ни другое не казалось нам интересным. В итоге мы задумали нечто более смелое — мультифильмовую историю, которая намеренно избегала глобального распространения».

Вместо того чтобы традиционно расширять вспышку по всему миру, такие события реального мира, как Брекзит, вдохновили их сузить фокус.

«Мы осознали отчетливо британскую перспективу оригинала», — пояснил Бойл. «Недавние события дали нам содержательный материал для изучения — изоляционизм, национальная идентичность. Эти фильмы органично отражают сдвиги в обществе».

Сиквел начинается с изолированного сообщества, в безопасности отделённого от заражённой материковой части Великобритании, — но сталкивающегося с беспрецедентными проблемами самообеспечения.

«Эти фильмы отражают современные тревоги», — отмечает Бойл. «Не через лекции, а через висцеральное повествование, которое находит отклик на личном и культурном уровнях».

Новаторское кинопроизводство: от камер к передовым технологиям

Грубая цифровая эстетика оригинала произвела революцию в фильмах ужасов. Для сиквела Бойл черпал вдохновение в том же изобретательном подходе, но с использованием современных технологий.

«Мы приняли нашу первоначальную мета-концепцию», — размышляет Бойл. «Точно так же, как в 2002 году апокалипсис снимали на распространённые видеокамеры, сегодняшний эквивалент — это повсеместные смартфоны».

Бойл считает, что творческие ограничения рождают инновации. Его команда использовала до 20 iPhone одновременно для отдельных сцен. Снова сотрудничая с оператором Энтони Додом Мэнтлом (снявшим оригинал), они создали иммерсивный широкоэкранный формат 2.76:1, обычно используемый для эпических фильмов.

Производство использовало передовые методы: камеры на актёрах, специальные сенсоры, многофункциональные риги, дроны и различные системы камер. Три специальных рига для iPhone вмещали 8, 10 или 20 камер.

«Есть незабываемая сцена во втором акте, снятая двадцатью камерами», — раскрывает Бойл. «Это создаёт потрясающий визуальный эффект — забрасывая зрителей на пугающую новую территорию».

Этот гибкий подход, «буллет-тайм для бедных», позволяет бесшовно редактировать перспективы — традиционные одиночные кадры или динамичные сдвиги в пространстве/времени.

«Особенно для сцен ужасов, рассечение действия усиливает насилие на висцеральном уровне», — объясняет Бойл. «Как нарушение правил традиционной композиции, это погружает зрителей прямо в пугающие моменты — будь то бытовые конфронтации или встречи с ужасающими заражёнными».

Зрителям придётся подождать, чтобы узнать подробности об этих тревожных сценариях из первых рук.

Баланс между ужасающим экшеном и человеческими историями

Воссоединение Бойла и Гарланда волнует фанатов, потому что их творческое партнёрство началось с перехода Гарланда от романиста к кинематографисту во время работы над «Пляжем» в 2000 году.

«Алекс постоянно бросает вызов кинематографическим условностям», — замечает Бойл. «Его сценарии требуют инновационных подходов к физическому действию, сохраняя при этом богатую характеристику персонажей».

Бойл дополняет это, органично интегрируя динамичные кинематографические приёмы в игру актёров.

«Опытные актёры ценят непредсказуемость», — ухмыляется он. «Эти камеры нарушают их обычное понимание съёмочного процесса — сохраняя игру свежей».

Режиссёр ценит истории, которые признают влияние внешних общественных сил на пути персонажей.

«Меня завораживает, как вымышленные миры пересекаются с современными реалиями», — развивает мысль Бойл. «Это взаимодействие создаёт мощную основу для повествования».

Хотя детали держатся в секрете, Бойл обещает неожиданные кинематографические впечатления.

«Этот фильм бросит вызов ожиданиям», — заключает он. «Он отдаёт дань уважения оригиналу, но прокладывает тревожную новую почву. Эта творческая смелость заставляет меня чувствовать исключительную гордость».